Клубни с привкусом хайпа: картофельный ажиотаж, для которого нет причин

С поразительной быстротой популярные российские эксперты переориентировались с проблем международной политики на вопросы картофелеводства. Оставив им досужие разговоры и легкомысленные выводы, давайте посмотрим на данные, которые нарисуют полную картину и позволят понять ситуацию.

По данным Росстата на 24 мая 2025 года, средняя стоимость килограмма картофеля составила 94,82 рубля. Но 9 января она еще была на уровне 57,33 рубля. Скачок стремительный. Чем он вызван? Дефицитом. А чем вызван дефицит? Читать мнения о причинах дефицита картофеля — одно удовольствие. Тут и «ленивые россияне», которые не хотят унавоживать дачи и собирать вручную колорадских жуков, и «кошмарный неурожай прошлого года». Некоторые договорились даже до того, что «картофель нужнее армии», как будто до сей поры солдаты картошкой брезговали, а сейчас вдруг жадно набросились. Но вдруг хоть одно из этих взятых с потолка мнений случайно окажется верным? Посмотрим.

В 2024 году валовый сбор картофеля в промышленном секторе составил 7,3 миллиона тонн, и это на 1,2 миллиона тонн, или на 14,5%, меньше, чем в 2023 году. Может быть, этих процентов нам и не хватило? Если считать, что среднее потребление картошки на человека 54–55 кило в год, то на всю страну нужно более 8 миллионов тонн. Но почему же власть не обеспокоилась этим вопросом сразу после сбора прошлогоднего урожая? 7,3 меньше, чем 8, очевидно же! Да потому что промышленное картофелеводство не единственный поставщик корнеплодов на рынок и к столу. Есть еще и личные подсобные хозяйства, и фермеры, и дачники. И результат 2024 года не предвещал проблем. Например, в 2023 году промышленный сектор собрал еще меньше — 7,2 миллиона тонн, в 2021-м 6,6 млн тонн. А с 2001-го по 2010-й валовый сбор вообще не дотягивал даже до 6 млн тонн. Скажем, в 2010-м вырастили лишь 3,4 млн тонн. И никакого картофельного апокалипсиса не случилось. Значит, дело не в урожае.

Может быть, импорт подкачал? Но импорт картофеля сильно переоценен публикой. Особенностями восприятия покупателей давно и успешно пользуются продавцы, выставляя товары с худшим соотношением цены и качества на уровне глаз. И массы людей покупают то, что прямо перед ними, не замечая аналогичные товары по более низким ценам, стоящие на полках ниже. Вот и симпатичная импортная картошка, выставленная в правильном месте, замечена всеми. Не только обыватели, но и эксперты искренне возмущаются: «В продаже только импорт, одна египетская, нашей картошки совсем нет». На самом деле даже в том самом неурожайном 2010 году импорт картофеля составил 570 тысяч тонн, то есть неполных 17% от российской продукции. А, например, в 2020-м доля импорта вообще была несущественной — около четырех процентов.

К тому же Россия не только ввозит картофель, но и экспортирует его. В прошлом году объем российского экспорта картофеля увеличился на 7,5 млн долларов, 267,3 тысячи тонн вывезено в другие страны. Не удивляйтесь: Россия и импортирует, и экспортирует картофель. Это нормально, таков общемировой тренд. Бельгия и Нидерланды вообще выбрасывают на мировой рынок больше картофеля, чем выращивают. То есть перепродают чужой — почему бы и нет, если есть спрос. Итак, урожай в России не самый худший. С импортом и экспортом всё, как всегда. Может быть, есть больше стали? Тоже нет. Потребление картофеля на душу населения год от года снижается, причем весьма значительно. Если в 1980 году на одного отечественного едока в год приходилось 117 килограммов, то в 2010 году только 66, а сейчас и того меньше. Получается, что дела идут как обычно, никаких физических причин ни для дефицита, ни для скачка цен нет. В чем же загвоздка?

Ключ к пониманию проблемы дает ситуация в Брянской области. Тамошний губернатор открыл осеннюю сельскохозяйственную ярмарку… весной — предоставил региональным сельхозпроизводителям возможность торговать своей продукцией рядом с крупным гипермаркетом в областном центре. И тут же в местных пабликах появились сообщения: «Внутри магазина картошка по 120, снаружи 50». То есть картошка есть. И цена на нее не заоблачная. Напомню, в 2021-м и по осени картофель продавали по 40 рублей за килограмм. Но вот дойти до потребителя востребованный продукт может только с брянскими ухищрениями. Ретейл — это крупный бизнес, который хочет унифицировать все процедуры ради увеличения прибыли. Беды производителей и покупателей его не очень-то волнуют. Например, еще в 2018 году крупные сети закрыли товарную позицию «картофель немытый, Россия». Хотите, чтобы ваш товар был на полках, инвестируйте в моечное оборудование. А еще в упаковочное, чтобы у «взыскательного покупателя» были варианты — кило, два, пять… И, конечно, калибровочное оборудование тоже нужно, чтоб клубни были одинаковые, один в один. Но подобные инвестиции, разумеется, скажутся на себестоимости. Получается, «взыскательный покупатель», интересы которого представляет крупный торговый бизнес, сам требует повышения цены на продукты и душит мелких производителей, которым не по плечу, с нынешним-то банковским процентом, закупить технику. Вот только, на поверку, покупатель как раз требует иного. Это не он, а ретейл диктует правила.

Но есть в «картофельном кризисе» и еще одна сторона. Президент Беларуси Александр Лукашенко обширно высказался по теме картофельного дефицита. Он с крестьянской прямотой указал на то, что покупатель-то хочет купить картошку подешевле, а вот крестьянину нужно ее продать подороже, иначе он не сможет закупить топливо, удобрения, не сможет оплатить достойно труд трактористов и комбайнеров. Напомнил Лукашенко и то, что не следует, потакая ажиотажному спросу, распродавать весь картофель, нужно и на семена оставить. При этом белорусский президент призвал публику потерпеть до нового урожая и иронично заметил, что не слишком уж страдают белорусы от новомодного дефицита, выглядят вполне благополучными: «Наверное, золотую жилу нашли».

И ведь прав Александр Григорьевич: вся истерия вокруг дефицита картошки скорее надуманная, индуцированная. Если смотреть на покупателей на рынках и в магазинах, ни ажиотажа, ни трагичности ситуации нет. А вот если почитать заголовки, то проблема, кажется, приобрела вселенский масштаб. Хвост в очередной раз виляет собакой, в погоне за хайпом журналисты и блогеры накручивают публику, а ушлые бизнесмены делают на этом деньги, как когда-то делали деньги на гречке и туалетной бумаге.

Конечно, картофельная проблема требует определенных решений. Стратегически придется все же поприжать распоясавшийся ретейл, сделать его более сговорчивым и социально ответственным. А в моменте, для снятия вызванного хайпом ажиотажа, меры уже принимаются. Причем самая важная, самая действенная из них предпринимается не правительством, а простыми крестьянами, которые давно посадили картофель, а в южных регионах даже начали собирать первый урожай. Одернуть же подогревающих эмоции «хайпожоров» вряд ли возможно — свобода слова же. Остается надеяться, что публика и политики не станут уподобляться глупому мужику из анекдота, который выкопал картошку на второй день после посадки: «А картошечки под водочку очень захотелось».